Есть стихи, на которые душа отзывается с первых строф. Они – как родная речь – не нуждаются в дополнительном декодировании и, можно сказать, минуя закоулки сознания, сразу падают в сердце. Таковы стихи Сергея Есенина, Николая Рубцова, Станислава Куняева, Николая Зиновьева, Владимира Соколова... и Дмитрия Мизгулина.
Мой друг Дмитрий Мизгулин далек от следования тому или другому модному поэтическому течению, далек от дешевого эпатажа, далек от «математического» стихосложения, далек от желания понравиться и быть интересным любыми доступными средствами. Когда я в первый раз прочитал подборку его стихов, мне вдруг представился поэт, сидящий на берегу неспешной древней реки, в которой отражается классической и боговдохновенной красотой Храм Покрова на Нерли. Захотелось присесть рядом и просто помолчать... Зная ритм жизни поэта, я не перестаю удивляться его умению останавливаться и погружаться в вечность. Хотя, в сущности, все просто: Бог наделил поэта талантом, и поэт поставил талант на служение Богу и Родине. Ни сиюминутным страстям и человеческим слабостям, а вечности. При этом его взгляд на жизнь, на окружающий мир сочетает в себе тонкую наблюдательность, легкую иронию, любовь к жизни, любовь к природе, которые, поэтически преломляясь, укладываются в такие близкие всякому русскому человеку строфы. Небо поэта рядом. Надо только поднять взгляд, напрячь духовное зрение, и тогда к каждому может прилететь утренний ангел, разбивая, развеивая своими легкими светлыми крыльями нашу повседневную, бренную суету. Дай Бог каждому начинать день со встречи с ангелом, и не забывать, что в какой-то из дней:
Вострубят ангелы – пора.
И никуда уже не деться.
Как будто кто-то со двора
Тебя домой зовёт – как в детстве.
Стремление к Небесному Отечеству через любовь к Отечеству Земному живет во всех поэтических сборниках Дмитрия Мизгулина. Откройте «Скорбный слух», «Две реки», «Духов день», «География души», «Новое небо»... На стихи Дмитрия Мизгулина поют песни, романсы, их отмечают престижными литературными премиями, но главное в них – это неподдельная народность. Процитирую самого себя (из отклика на книгу «Избранное» Д. Мизгулина): Народность поэта являет себя в том, что, не взирая на вселенскую одинокость, как души, так и личности поэта, он впитывает в себя боль и радость, поражения и гордость своего народа, своей Родины. И говорит об этом так, что строфы его становятся не только близкими и понятными каждому, но всякий может произнести их, как свои. Такой поэт наделён особым видением, что даётся от Бога и сродни пророческому, а прозрения его, облеченные в музыку слова, становятся достоянием читателей:
Смотри, из этого окна
Ему видна была Россия,
Была судьба её видна...
(«Дом, где жил Тютчев», 1992)
Сейчас много говорят о том, что мы утратили в последние годы. Мне кажется, что среди главных утрат — это потеря созерцательности, погружение в суету зарабатывания, не позволяющей нам остановиться, замереть и услышать Небо, видеть утреннего ангела...
Я створки настежь распахну,
Впущу его домой,
И воздух утренний вдохну:
– Ну, здравствуй, ангел мой.
(«Утренний ангел», 2008)
И пусть, как сказал поэт, порой «на Родине, как на вокзале», но есть еще та река и стоящий над ней – величественный своей горней гармонией – Храм. Осталось только войти, помолиться о России, о народе, о себе грешных.
Сергей КОЗЛОВ
