Только что изданный Аркадием Елфимовым сборник поэтических тетрадей Дмитрия Мизгулина вызывает калейдоскоп впечатлений, суммировать которые можно двумя словами – высший класс! Но обо всем по порядку.
Не являюсь профессиональным литературоведом, но книгу люблю. За многие годы поисков нужных изданий на книжных развалах в родном Отечестве и дальнем и ближнем зарубежье, в антикварных книжных и магазинах современной литературы, работы в наших и зарубежных библиотеках удалось познакомиться визуально, наверное, с сотнями тысяч изданий. Ежегодное посещение международных книжных ярмарок на ВВЦ в течение последних, как минимум, десяти лет, дополняет это число.
Но каждое издание фонда «Возрождение Тобольска», за редким исключением, вызывает неподдельное восхищение и не теряется в массе накопленных добрых впечатлений от встречи с замечательными книгами. Это не дежурный комплимент, это правда.
Тетради Мизгулина – случай особый, как минимум, по двум причинам. Первая: обычно издания фонда – это плод коллективного труда. И вторая – автор наш современник.
Неброский, на первый взгляд, по оформлению набор тонких книжек, напоминающих общие тетради, украсит полки самых престижных книжных магазинов. К примеру, лондонских, которые мне лично нравятся больше остальных среди зарубежных.
Автографы поэта Дмитрия Мизгулина на обложке каждой тетради – это своеобразный пропуск, или, точнее – допуск в его творческую лабораторию.
Изобразительный ряд в книге – это отдельная песня, услышать которую необходим некоторый труд. Рисунки Александра Бакулевского и Ивана Лукьянова, выполненные с любовью (как и всё в этой книге), они органично сливаются с текстом. Наверное, специалисты еще скажут свое слово об этом труде художников-графиков, я же только напомню мнение некоторых именитых коллег о них.
Искусствовед Кувшинская о Бакулевском: «Уникальный рисовальщик, Бакулевский владеет, кажется, всем арсеналом искусства иллюстрации». Сам Баулевский, в течение более чем трех десятилетий работавший над иллюстрациями к произведениям Александра Пушкина, говорит про себя: «Меня сделал Пушкин».
В некоторых иллюстрациях Бакулевского (простых, на первый взгляд! рисунках), заложена целая философия. Достаточно внимательно посмотреть на рисунок на странице 62 (Тетрадь IV):
В преддверии последних сроков
Не слышим слов, не видим снов,
Своих не слушаем пророков,
Чужих приветствуем волхвов.
Еще одна сюжетная зарисовка от Бакулевского:
Всё учились на чужих примерах,
Как прожить легко и не спеша.
Не любовью ветлою, не верой –
Суетой наполнилась душа. Тетрадь IV. С. 50.
Если работы А. Бакулевского, выражаясь языком работников художественных салонов, «более академичны», то работы Ивана Лукьянова «более модерновы». Попутно замечу, что некоторые рисунки Бакулевского – это символы наших великих достижений (Тетрадь II. С. 28). Сейчас много и справедливо говорят об опасности переформатирования отечественной истории. Когда Гагарин полетел в космос, мне было семь лет. Людям моего поколения эти символы понятны без объяснений. Если добиться такой же узнаваемости этих символов у наших внуков, о переформатировании истории можно не беспокоиться.
«Он художник безукоризненного вкуса» - так оценил творческую манеру Ивана Лукьянова искусствовед Владимир Петров-Стромский. В сборнике Иван Лукьянов выступил как художник книги в трех ипостасях: макет, оформление, графика, и во всех одинаково блестяще.
Сам художник про себя однажды сказал: «Пожалуй честность - это главный критерий, чтобы зеркало не врало. Есть художники умеющие любить, передавать это чувство на своих полотнах. Сложно ли ощущать себя личностью? Думаю, надо научиться слушать время, пролетающее мимо нас. Время не только в настоящем, но в прошлом, и будущем. Конечно, можно жить только настоящим, словно слепой крот, перемалывая землю, которая лезет в нос, в лапы, в лицо. Но ощущение полета, неужели оно не достижимо?..»
Некоторые его рисунки просто «вплетены» в текст, и без стихотворных строчек Мизгулина вряд ли сработают с таким же эффектом:
Туманное небо высоко,
Но холодом веет уже.
Как тихо! И так одиноко
В осеннем лесу на душе… Тетрадь IV. С. 82.
Три кривые линии и четыре точки – соответствующее настроение создают даже при беглом взгляде, как будто тронули в душе нужную струну:
Дорога, ведущая в гору,
Порою в ущелье петляет.
Спускается вниз по склону,
Тропинкой становится узкой.
Дорога, ведущая в гору… Тетрадь II. С. 54.
Многим иллюстрациям Лукьянова в этих тетрадях присущ добрый юмор, а некоторым, вполне возможно, и коммерческий успех. Вполне достойна стать одним из брендов Лондона иллюстрация на странице 66 второй тетради.
Считаю издательской удачей, что к работе над сборником он привлек двух выдающихся художников.
Открываю на любой странице – строчки сразу ложатся на душу, выхватывают тебя из текущей суеты:
Жизнь моя – надежда и сомненье,
Словно зыбкий свет звезды во мгле.
Ворошу сгоревшие поленья.
Искры гаснут в стынущей золе.
Некоторые строчки помогают освежить в памяти библейские истины и действуют как лучшее психотерапевтическое средство:
Иду, сбивая сердце в кровь,
Судьбы не проклиная.
Но счастлив, что нашёл любовь,
А не ключи от рая. Тетрадь I. (С. 89).
Некоторые строчки создают эффект личного присутствия:
В минуты редкого досуга
Топлю камин и пью коньяк,
А за окном январским вьюга
Не успокоится никак. Тетрадь I. С. 47.
Так понимаю автора, и так бы хотелось составить ему компанию!
Или вот это:
Стремишься постичь мирозданье?
Скорбишь над народной судьбой?
Суббота. Натоплена баня.
Струится дымок над трубой.
Сегодня я полный бездельник –
Привычно сижу на полке
Пахучий берёзовый веник
Победно сжимая в руке.
Сюда тоже хочу. Да и какой русский не захочет?! Тетрадь II. С. 34.
Действительность является лучшей иллюстрацией ко многим стихам. К примеру, после прочтения этих строчек:
…летит всемирный наш экспресс,
И гремит железная дорога.
От Природы,
от Любви,
от Бога,
перед глазами сразу встает телекартинка с победительницей конкурса песни на Евровидении в 2014 году Кончитой Вурст.
В конце завершающей одиннадцатой тетради поставлено стихотворение «Живя в эпоху перемен». Написано в 1998 году. Год для страны памятный. Рухнули многие системообразующие банки, закрылись многие предприятия, кризис коснулся, за редким исключением, всех сограждан. Я, к примеру, фактически остался без работы. Наверняка и автор прошел в тот период через очень непростые испытания, иначе бы так не написал, ибо такие истины простые надо выстрадать. Но зато сейчас вполне уместно после молитвы Оптинских старцев по утрам читать и это стихотворение.
Подход составителя импонирует своей глубиной. Казалось бы, вполне логично разместить стихотворения уже внутри тетрадей по хронологии. Но Н. Ягодинцева усложнила себе задачу в разы, подбирая созвучные по настроению поэтические строки. Благодаря такому подходу нередко рядом оказываются стихи, написанные в 1982 г. и в 2012 г. О чем это говорит? Как минимум, о духовном здоровье автора, о цельности его натуры. Идеалы юности оказались не подвержены инфляции, вектор личностного развития, несмотря на все глобальные перемены, сохранил свое направление.
Невольно обратил внимание, что сборник состоит из одиннадцати книжек. Издатель пояснил мне, что составитель Нина Ягодинцева выделила одиннадцать тем из стихов Д. Мизгулина, что и определило такое число. Сама она в предисловии об этом ничего не пишет. Названия сборников красноречиво говорят как о предпочтениях составителя, так и о творчестве поэта: I тетрадь – «Надежда и сомнения», II – «Русские печальные слова», III – «Чтобы выжить в вихре перемен», IV – «Воздастся каждому сполна», V – «Неведомые дали, неистовый простор», VI – «Неспешно молитва вершится», VII – «Всё, что нужно, душа сохранит», VIII – «Где Дух определяет Бытиё», IX – «Зовёт Господь от мрака к свету», X – «Когда кипит невидимая битва», XI – «Над землёй прозрачный свет струится».
О чем стихи? Если коротко – во многом о каждом из нас, о нашей жизни, прошлой, настоящей, и может быть, будущей. Стихи Мизгулина для неспешного чтения. Непросто это сделать в наше суетливое время, но вот какой парадокс – затраченное на чтение время вернется с прибылью. За счет того, что на какое-то время наступит мир в душе, какие-то вещи представятся настолько ничтожными, что ими можно и не заниматься. Впрочем, лучше, если каждый сам получит такой опыт. За счет чего такой эффект достигается, для меня ответ очевиден, и заключается в следующих строках Мизгулина:
Творил до неприличья много,
Не забывая никогда,
Что Слово – всё-таки от Бога,
А остальное – ерунда! Тетрадь III. С. 77.
Это четверостишие вполне достойно быть эпиграфом ко всему сборнику.
Так почему всё-таки 11 тетрадей, а не числа гармонии 8, 10 или 12? В оформлении нет ничего случайного (даже подбор бумаги усиливает нужное впечатление). Рискну предположить, что таким образом составитель зашифровал нам послание, что этот сборник – не итоговый, что поэт одарит нас еще новыми творениями! Дай Бог!
Поскольку имею честь лично быть с автором и издателем, то хочу поделиться личными впечатлениями от контактов с ними. Про поэта-банкира Ивана Аксакова однажды сказали такую вещь: «… Он не носил на себе следов печального века, которые запирают двери и сердце у всякого, чуть-чуть поднявшегося над общим уровнем по чину, славе или богатству». Это мнение справедливо и в отношении Мизгулина. Кстати сказать, многие строки Мизгулина созвучны стихам И.Аксакова и Ф. Тютчева.
В очередной раз не удержусь от соблазна процитировать мизгулинские тетради:
Шагая в ногу с веком,
Стремился всё успеть.
Остался человеком,
А мог бы озвереть… Тетрадь IV. С. 89.
Настоящий сборник – очередное крупное достижение издателя Аркадия Елфимова. Вклад его в отечественную культуру по праву можно считать уникальным. Знаю, сколь высокую цену (имеются в виду не только денежные знаки) приходится платить ему за свою издательскую деятельность, и поэтому от души желаю ему здоровья и поддержки всех, кому дорога отечественная культура.
Максим Горький однажды сказал: «Великий праздник – хорошая, правильная книга!»
С праздником, будущие читатели!
И, как бонус моему терпеливому читателю, еще одно четверостишие от Дмитрия Мизгулина:
А по жизни всё всегда в начале.
И повсюду – Божья благодать.
И о чем вчера переживали,
Нынче и не стоит вспоминать. Тетрадь VI. С. 89.
С самыми добрыми пожеланиями ко всем создателям книги
А. Вычугжанин