Не раз обращалась уже к поэзии Дмитрия Мизгулина, читая его книги, изданные в разные годы. Однако одна книга сродни случайному знакомству. Увидел человека, запомнил, отметил для себя что-то важное в нём – и снова пошёл своим путём. Но вот когда в твоих руках оказывается серия поэтических сборников одного автора – это уже собрание сочинений. Так вот в моей личной библиотеке живут своим порядком «Ненастный день», «В зеркале изменчивой природы», «Утренний Ангел», книжечка карманного формата «Новое небо» и, наконец, цикл из одиннадцати поэтических тетрадей Дмитрия Мизгулина, изданных в 2014 году общественно-благотворительным Фондом «Возрождение Тобольска».
Согласитесь, любому владетелю такой библиотеки захочется поделиться с друзьями уже довольно полной картиной поэтического бытия человека, который живёт в одно время с тобой, но при этом – в пространстве, определяемом личными координатами – особым духовным видением, сердечным чувствованием мира и упованием на высшую справедливость Творца.
Конечно, любой человек живёт в своих координатах. У каждого – своё внутреннее время и пространство. У поэта – своя Вселенная. Масштаб и определяет – кто есть кто: сам для себя живёт человек или выстраивает Вселенную, где будут жить другие люди.
Книжная серия, в которой изданы стихи Дмитрия Мизгулина, представляет собой сборник из одиннадцати отдельных поэтических тетрадей, имеющих своё лицо и название. А стихи сообщают каждой из них особый голос, узнаваемую тональность, собственное смысловое наполнение, но при этом органично вплетающиеся в общую мелодию всех книг. Можно сказать, что в целом – это поэтическая симфония, где одна мелодия (тетрадь) дополняет другую, создавая полифоническое объёмное звучание оркестра.
Думаю, что большой вклад в рождение этого великолепного издания наряду с поэтом внесла и редактор-составитель Нина Ягодинцева. Очень тонко, бережно подобраны стихи для каждой тетради – ничего лишнего, но при этом точное соответствие теме, которая обозначена в названии. Так же вдумчиво, детализировано-конкретно и точно написана и вступительная статья от редактора-составителя, где отмечены и традиционализм, и в то же время необычность поэзии Дмитрия Мизугулина, которая определена как «самостояние человека в деянии и молитве».
Очень удачен и вот этот термин «тетрадь стихов» – он обладает эффектом временной линзы, которая приближает поэта к тому, кто читает стихи. Подспудно слово «тетрадь» ассоциируется с рукописью, которую только что держал в руках автор. И в доказательство тому, на каждой обложке мы видим текст избранного, главного для данной тетради стихотворения, начертанного от руки неровным почерком автора, иногда с датой написания текста. И почерк о многом расскажет неравнодушному читателю, и стихотворение, на которое пал выбор, дополнит образ книги. На обложке первой тетради, которая названа «Надежда и сомнение», читаем:

Мёртвых душ становится всё больше,
А живых - не встретишь ни души.
Чтобы стать счастливым,
жить подольше,
надо скрыться где-нибудь в глуши.
...............................................
30.08.2009

На обложке одиннадцатой, последней тетради:

И мы уже толпою у дверей
На выходе. В конце последних сроков
Дай Бог, простить слепых поводырей.
Дай Бог, простить глухонемых
пророков.

Так создаётся феномен личного присутствия поэта при чтении. Не знаю, кто придумал такую необычную форму издания, дающую значительно большую степень творческой свободы и для автора, и для издателя, чем привычная книга – но этому человеку явно нужно выдать патент на изобретение. Но, скорее всего, это Время потребовало проявить всё, что накопилось в Душе, всё, что искало выхода и услышания.
Сложно-составной сборник и читателю даёт возможность, не спеша, прочесть одну тетрадь за другой, подумать и примерить к своей судьбе всё, что легло на душу, соотнести со своими раздумьями. Когда-то давно не раз приходилось слышать фразу: «Поэтическая книга должна быть небольшой, тоненькой». Так говорили искушённые в поэзии люди, и они были правы, ведь даже одно стихотворение вмещает в себя иногда целую жизнь. Кроме того, сборник, состоящий из отдельных тетрадей, мне кажется, наиболее точно отражает ритмы жизни, ритмы речи, ритмичность времени вообще.
Кому, как не поэту, лучше известно, что не только смысловое содержание важно в поэзии, но и форма играет ведущую, решающую роль. Ритм – это то, что правит миром. Логично задуматься о том, почему именно одиннадцать тетрадей, а не десять, не двенадцать, например? Объяснений может быть много, но мне кажется, что это интуитивно избранное автором или редактором-составителем число – символ незавершённости пути, где главное – ещё впереди. Не будет большим грехом вспомнить и то, что в древней нумерологии люди, управляемые числом одиннадцать, считались обладателями большой психической силы, умеющими оказывать заметное влияние на окружающий мир, способными изменять его.
Неоценим и вклад художника-оформителя Ивана Лукьянова, который создал точное и тонкое визуальное сопровождение каждой поэтической тетради и всего издания в целом. Обложки книжной серии выдержаны в приглушённых тонах осенней поры, где преобладают цвета раннего и позднего листопада, оттенки ненастного неба и уходящей в сон природы. Осень смотрит и с каждой страницы цвета октябрьского тополиного листа, где очень кстати приходятся графические прозрачные рисунки Александра Бакулевского.
Портрет поэта в листопаде (не на фоне листопада, а именно – в пространстве летящих листьев!) открывает книжную серию, а закрывает её рисунок на обложке последней тетради, где человек на берегу огромного озера кормит белых лебедей. Золотистый свет, кажется, исходит отовсюду. Преобладание вот этих неярких золотистых оттенков – один из психологических магнитов, который делает все книги тёплыми и легко входящими в личное пространство читающего.
Нельзя упустить и то обстоятельство, что книжная серия упакована в светлый футляр, где книги, прилегая друг к другу, располагаются, словно в гнезде – корешками вверх, что очень упрощает их использование. Всё продумано издателем, всё сделано так, чтобы наилучшим образом представить поэта и всех, кто трудился над этим уникальным изданием, явленным людям не только книгой оригинальной формы, но эстетическим феноменом, который запомнится любому, кто даже просто прикоснётся к письменам на обложках.
Читая одни только названия поэтических тетрадей, можно уже нарисовать себе весь творческий путь, который пришлось пройти автору, прежде чем родилось его творение – вот это собрание стихотворений. Так и хочется сказать, книжная серия есть собрание одиннадцати жизней Дмитрия Мизгулина, и каждая из них звучит по-своему.
Если использовать музыкальную терминологию, то в названиях тетрадей минорная тональность постепенно уходит в светлый регистр. «Печальные русские слова» переходят в «Завет Господа от мрака к свету». Так рождается духовная многоголосая поэтическая симфония, в которой всё же есть преобладающий мотив.

В хитросплетении дорог
Забудь условность ветхих правил,
Молись, чтоб милосердный Бог
Нас вразумил и не оставил.

Просто необходимо сказать о том, насколько стихи Дмитрия Мизгулина отличаются от текстов молодых стихотворцев сего дня. Современный поэт непременно сконцентрирован на себе самом. Многослойные, многоуровневые ритмические тексты наполнены до отказа деталями телесных ощущений во всех их мыслимых и немыслимых оттенках. Поток сознания – практически, главный метод современного стихотворца. Поэтические образы собираются из мельчайших пазлов, образующих в конечном итоге, некую текстовую матрицу.
При таком подходе процесс важнее результата, который часто становится ненужным по определению. Поэзия психологически замкнутого на себе субъекта – высшая степень выражения собственного Эго. Буржуазное государство рождает буржуазную культуру – поэзию индивидуалистического оцифрованного сознания, эгоистического существования, так необходимого для подпитки общества потребления, общества математического «рацио». В творениях стихотворцев постмодернизма телесное всегда преобладает – здесь как раз тот случай, когда побеждает земное притяжение.
Поэзия Дмитрия Мизгулина, вся – от первой и до последней строки – гармония божественного мира, поющая или плачущая голосом души человеческой. Это живая поэзия – часть живого необъятного мира. Поэзия Духа, а не тела.

Вновь устав от жизни бестолковой,
Покидаю шумный Петроград –
Мир мой тополиный и кленовый,
Мой вишнёво-яблоневый сад...

Поднимаюсь по крутым ступеням.
А вокруг такая тишина.
И таким таинственным свеченьем
Комната моя озарена.

Как долго может живое духовное явление противостоять миру роботизированного информационного общества, безошибочно вытесняющего всё, что не укладывается в существующие схемы потребления? Кому-то может показаться, что если нечто не пользуется широким спросом, то и не нужно никому. Но товаром не являются многие вещи, без которых человек немыслим, без которых человек – просто прах земной. Без духовного, Божьего света человек не выходит из уставов животного мира. Однако картина дня такова, что лишь поэт не забывает об этом. Остальной мир погряз в меркантильной суете. То, что не является товаром, сейчас обречено, в лучшем случае, быть вытесненным за скобки коммерческих схем, а в худшем – просто выброшенным из жизни.

Перестройка. Перекличка.
Крепнет власть. Шуршит наличка.
Каменеет страх.
Строим храмы. А до Бога
Далека ещё дорога –
Тает в облаках.

И это не теоретические рассуждения философов, а практическая, видимая всем реальность, рождённая законами информационного общества, во главу угла которого поставлено неограниченное потребление. Потребитель побеждает и нравственность, и поэзию и любое искусство самым примитивным оружием – лозунгом: «За мои деньги – сделайте мне приятно!» Нравственность и духовная поэзия мешают потреблению, ибо указывают человеку рамки дозволенного. Но, как известно, самым сладким оказывается именно запретный плод, а значит – долой любые рамки, любые ограничения!

Долгий год. Тяжёлые утраты
На счету у каждого из нас.
Родина, великая когда-то
Стала хуже нищенки сейчас.
Сын её румяный и пригожий
Весело по улице идёт.
Для неё, болезной, медный грошик
В импортном кармане не найдёт.

В таких жесточайших для Человека условиях, живая поэзия – есть духовное оружие. А сам поэт – непременно Воин Духа. Поэтому, именно поэтому, молитва в поэзии Дмитрия Мизгулина это образ его мышления, форма рече-явления и способ духовного охранения самого дорогого, что может быть у человека – его Родины.
Россия, это имя – главная мелодия в поэзии Дмитрия Мизгулина. Вся его поэзия – печаль о родной стране, брошенной в водоворот информационно-потребительского потока, в его безбрежную пошлость физиологического существования; о родной стране, захлёстнутой чуждыми переменами, погибельными для народного сознания, а значит – погибельными для жизни вообще.
Поразило меня короткое стихотворение из тетради номер десять, название которой символично именно для настоящего момента – «Когда кипит невидимая битва». В нескольких строках автор проявил истоки этой невидимой битвы:

В рыбах есть что-то змеиное,
В людях есть что-то звериное,
Что-то расчётливо-точное,
Неуловимо порочное,
Злобное и осторожное,
Неистребимо безбожное.

Какие бездны разверзаются в этих шести строках! Всё то, что названо Дьяволом, разбужено в человеке и брошено в битву против него же самого! Коварство этой грандиозной битвы в том, что человек, впустив в себя собственного врага, не замечает, как сам разрушает своё тело и душу. А без неё, без этой летучей птицы, нет человека! Потребительство – паразитический вирус, запущенный в сознание, безошибочно убивает душу.
Удивительное впечатление производят книги Дмитрия Мизгулина – они сродни пророчествам Мудреца, который видит и ближайшее, и далёкое будущее своей любимой страны, душа его плачет о том, что народ слепо идёт за лживыми поводырями. Он предупреждает людей о ложном пути, но, как это обычно бывает, речь его – глас вопиющего в пустыне. Как всегда – нет пророка в своём Отечестве.

Время будет повёрнуто вспять,
Озарят нас пожарища смуты.
И начнут всеблагие считать
Не спеша роковые минуты

Одна надежда – на молитву и помощь Бога. Но помощь Творца всегда соразмерна вере – каждому даётся по вере его. Обыватель ослеп, значит, только вера зрячего Мудреца может спасти людей. Непосильно огромна и тяжела ноша Поэта! И в России так было всегда! Но из книги в книгу Молитва продолжается. И разве может быть иначе?

Вершится неравная битва,
Тускнеет в тумане звезда,
Но русская наша молитва
Услышана будет всегда.

Поэт – живой человек. Конечно, сомнений не избежать на Духовном Пути. И минуты слабости, и даже отчаяния, тоже – часть Пути. Но сомнение никогда не превращается в уныние, и в этом духовная сила поэзии Дмитрия Мизгулина.

И пусть кружат во мгле миры и меры,
В кромешном мраке исчезает путь,
Держись поближе православной веры,
А там господь подхватит как-нибудь.

Кто знает, может быть, Россия до сих пор жива потому, что в стране есть несколько человек, которые своей непрерываемой Молитвой держат охранный купол, не дающий окончательной победы силам Зла.
Думаю, именно это почувствует любой, кто внимательно прочтёт стихи Дмитрия Мизгулина. В моём восприятии настоящая поэзия – и есть та духовная Защита для России, которая создаётся саморождённой Молитвой. Человек, болеющий за Родину невольно, сам собой, начинает творить защитный купол (кольчугу), возводить духовное небо над родной землёй. Поэт не просто чувствует это, он сознательно устремляет Дух в столь необходимую сейчас работу.

Дрожит свечи неровной пламя,
Душа скорбит, светлеет грусть,
Когда я в опустевшем храме
О Родине своей молюсь.

Шумят неистовые битвы,
И с воем рать идёт на рать.
А мне б слова своей молитвы
Кольчугой прочною связать.

Пусть кто-то, придерживающийся сугубо атеистических воззрений, скептически отнесётся к вере в силу Молитвы – это его вера и его знание. Да, объяснить такие вещи научно пока не получается. Но отрицать феномен Молитвы (факт её воздействия на реальность), не возьмётся и ярый атеист.
Чтобы прочувствовать дыхание поэзии Дмитрия Мизгулина, получить представление о её духовном наполнении, советую обратиться именно вот к этим одиннадцати поэтическим тетрадям, которые ведут читателя через вьюжное время перемен, через боль и память о прошлом – к вере и надежде на будущее, на то, что Бог не оставит Россию.
Про себя называю эти книги (тетради) золотыми, и не только потому, что таково оформление, что все страницы их выдержаны в золотистых осенних тонах, но и потому, что от прочтения остаётся впечатление Света – ощущение, что Душа поэта стучит в окно, стараясь разбудить нас.

Уснувший город чутко спит,
На улицах темно.
Под утро Ангел прилетит
И постучит в окно.

Поэзия зряча, поэтому легко срывает маски и проявляет настоящие лица носителей Тьмы. Уже за одно это мы должны боготворить настоящих поэтов. Жаль, что человечество пока не научилось этому. Какова земная доля настоящих поэтов – мы хорошо знаем: в лучшем случае поэта не слышат, в худшем – он становится виновником всех бед и мишенью для сил Зла.

Крадучись вползает в дом беда.
Скрипнет дверь. Очнёшься на рассвете.
Так сложилось, видно, что всегда
Ты один, за всё один в ответе.

Да, именно так – поэт один за всё в ответе, поэтому в России «поэт больше, чем поэт». Казалось бы, сейчас, когда всё покупается и продаётся, слово тоже должно перейти в прикладные послушные сферы. Часть литераторов так и существует – в рамках коммерческого спроса. Но только не настоящая поэзия – её роль ничуть не изменилась! Вы сами увидите и почувствуете это! Прочтите поэтические тетради Дмитрия Мизгулина, и вы поймёте, что поэзия сильнее жизни, сильнее смерти, сильнее зла, которое так любит рядиться в соблазнительные одежды проповедников общества потребления. Это издание поможет вам научиться видеть, быть зрячими, сильными. Поверьте – ничего важнее сейчас просто нет!

Бесценны люди, которых мы называем поэтами! Бесценны те, кто понимает это и помогает нести в мир Поэзию – издатели, просветители, меценаты и просто читатели, ведь все они знают: когда люди поймут, что такое Поэзия – мир станет другим! Может быть, вот таким:

С годами пишется трудней.
С годами мыслится тревожней.
И в долгой веренице дней
Живёшь не проще – осторожней.
Не потому, что жизнь сложна,
Не потому, что слово глуше...
Меня настигла тишина,
И я боюсь её нарушить.

Людмила Козлова,
г. Бийск, Алтай